Рыжков, заместитель Горбачева на тот период, приехал на место трагедии. На его глазах из-под развалин достали человека, который, по счастью, остался практически невредимым.
Ситуация неординарная. Этого человека подводят к Рыжкову - мол, можете поговорить с ним, задать вопрос, возможно, что-то хотите сказать...
Человек, минуту назад вызволенный из-под развалин, с радостью соглашается и подбегает к Рыжкову:
- "Вы когда отдадите нам Карабах?!!"
Рыжков в ужасе.
- Но послушайте!..
- Нет, вы же знаете, это наша земля!
И другой случай.
Независимость. 1992 год. В Армении, вместо обращения "товарищ", вводится "господин".
Заседание союза писателей Армении.
Ведущий: Слово предоставляется господину Н. Н.
Господин Н. Н. выходит к трибуне и говорит как-бы сам себе:
"Вот, и господин Н теперь... Честное слово, я ведь даже не ел с утра!"
(Paron el enq darel... Aravotvanits hac chem kerel, azniv xosq!)
Не человек, лишь отражение лица на мерной водной глади. С непроросшей искоркой, блещущей ничем перед листьями на поверхности мутного ясного озера.
Ниспадающая капля вот-вот разобьёт оставшееся вдребезги. Не вникать и не чувствовать - зачем, когда можно просто понять? Или не понять, так же просто... Не понять - и сомкнуть взгляд. Или - и мелодия. Тогда лишенные смысла и образов мысли постепенно обретут форму и тоже отразятся в воде, но она уже не будет такой безмятежной.
- Не обижайся, Динь!
- Не расти, Венди!
Капля, вмиг, когда не железный крюк Абу-Хамзы, раздерёт на части исковерканное и усыпанное сторонними взглядами отражение...
В субботу снова работал на Эджуэре среди арабов. Надо было видеть их ненавидящие взгляды, когда из моих динамиков лилось "Шалом алехем, Малахейну шалом, каадош Адонай..."
Чтобы дойти до рабочего места, мне нужно было подняться с кишащей туристами и торговцами Оксфорд-стрит вверх по Эджуэр роуд - одной из самых необычных улиц Лондона.
Необычность Эджуэр-роуд заключается в том, что подавляющее большинство населения улицы - арабы из различных стран. Это чувствуется даже без знания статистических данных - по аромату сладкого кальяна, пропитывающего воздух, по многочисленным мужчинам и женщинам в полном мусульманском одеянии, по "непонятным" надписям названий магазинов с иногда малозаметными транслитерациями.
Непонятно, каким образом держится еще итальянский ресторанчик, находящийся на этой улице?! Наверное и они перешли исключительно на "халал"...
Мне нужно спешить, но я задерживаю взгляд на интересном ливанском ресторанчике под названием "Маруш" (а не Машук!) - у входа его сидит тучный маронит (мне так хотелось, чтоб он был маронитом!) и, отчаянно жестикулируя, разговаривает с любимой по телефону ("хабиби" понимаю даже я!). Сразу чувствуется что-то естественное, тёплое, и даже родное. Ливан всё-таки, огис!..
Пройдя чуть выше, я понимаю, откуда идёт этот необычный сладкий аромат - справа от меня заведение, в нём - одни мужчины... Сидят кутками, о чем-то спорят, пьют кофе, закусывают сладкими печеньями и баклавой, и все, без исключения, курят кальян с кубиками разных цветов... Я не выдержал, достал небольшую сигару - прикуриваю, и вижу, как кто-то, улыбаясь, смотрит на меня, поднимает правую руку и говорит "Салаам-алейкум"...
Салам, естественно...
Рядом - "Сабвэй". В нём - одни женщины. "Прогрессивная" часть патриархального мусульманского общества.
Я еще буду возвращаться с работы по-этой улице... Зайду в интернет-кафе, переключу раскладку с арабской на латиницу, отдохну после неожиданного рабочего дня...
Думать буду о разнице между классическим "Мученичество - суть истории" арийца и шиита, перса Аятоллы Хомейни и распластанной по лицу кривой улыбкой дубайского араба-суннита, выдыхающего персиковый дым из ноздрей... Буду думать о том, что станция метро "Эджуэр-роуд" не далее как месяц назад взлетела в воздух, унеся ввысь (?) несколько десятков жизней...
А пока я буду спускаться, продавец духов в белой чалме предложит мне надушиться новыми духами из его лавки, а пекарь, по многу раз благодаря, завернет в пакет несколько сладких булочек...
Мысли кружат в голове, как ворох старых листьев - абстрактно, но настойчиво... Насколько наша диаспора в Билад-аль-Шам поддалась арабскому влиянию? И насколько это хорошо или плохо? ...А ведь когда-то арабы завоевали Армению! И позволительно ли наслаждаться благами английского гостеприимства, когда столько арабов страдают в Ираке, да и палестинцы ежедневно разрываются на миллионы кусочков? Это как если бы я сейчас делал эти записи, наслаждаясь солнцем где-нибудь в Кюша-даши или Аланье в Турции...
Смотря на этих, других людей, начинаю лучше понимать характер Монте, и по-новому слышать песни давнего любимого певца Карнига...
Странный ворох, странная улица. Или день просто такой - ведь в Воскресенье христианам не полагается работать...
The Armenian economy grew by 10.2 percent in the first half of this year helped by a continuing major upswing in the construction and service sectors, according to government statistics released on Wednesday.
The reported data puts Armenia on course to register a double-digit rate of economic growth for the fifth consecutive year. Its government says robust growth has resulted in a considerable fall in widespread poverty.
Вчетвером едем в машине Геворга, он за рулём. Сзади сидят две пожилые женщины-негритянки, Геворг решил подбросить их домой после собрания в протестантской церкви. Я этих женщин не знал.
Одна из женщин, услышав, что мы говорим на одном непонятном язке, начала разговор:
- Вы, должно быть, из одной страны?
Геворг, прекрасно зная, что я родился и вырос в Грузии, отвечает:
- Да, мы оба из Армении, мы армяне.
Негритянка растерялась:
- А где находится Армения?
Геворг, без даже секундной паузы:
- Между Черным и Каспийским морями.
Женщина:
- Аааа.
Геворг - дашнакцакан. Бывший. Не собирается возвращаться в Армению, живет в Британии уже девять лет и скоро получит местное гражданство. Об Армении обычно говорить или с болью, или со злостью, или не говорит о ней совсем.
И тем не менее.
Бывают ли дашнаки бывшими?
Как-то гуляли вместе недавно, и к нему обращается его дочка: daddy, daddy!